после всех этих мучений, нервного срыва, тяжести, груза обязательств, бесконечной усталости — я приехал в Питер и ТАК ХОРОШО.
первый же день — и прямо. да. чудесно. правильно. какое-то ощущение легкости и свободы, я никому ничего не обязан, всем писать радостно и приятно, при этом я провел день совсем не так, как думал — люди оказались заняты, — но это было совсем нестрашно. я замечательно сама съездила в далекую сибаристику, там поработала наконец!! над календарями и выпила шикарный кофе. погуляла по обводному. все неторопливо и приятно.
а потом — потом. потом Тика мне предложила поехать с еще несколькими людьми на залив. и вот это такая внезапность и прекрасность, которой мне не хватало. и я еще ожидала, несмотря на то, как мне комфортно с Тикой, что будет как-то неловко; возможно, из-за одного человека там, от которого я несколько лет назад — когда я жила в Питере и мы еще пересекались — всегда чувствовала какое-то легкое презрение. но нет, все было совершенно спокойно и комфортно; у Б. до сих пор такой слегка дурацкий стиль общения, но я, кажется, стала увереннее и гораздо лучше умею воспринимать и отвечать на такое. да и не так это важно; потому что в целом — просто люди, которые тебе рады, хотя вы виделись давно и/или мало, а одного чувака вообще в жизни не видели, но мы гуляли! по ночному холодному заливу! пили чай
я выговорила ей все то, что последнее время ощущаю: как будто все наоборот — как пять лет назад у меня было ощущение, что в Москве мне рады и меня любят, так теперь у меня такое ощущение от Питера.
и кота хочется завести так, что мне уже это снится не первую ночь.
и Тика напомнила то, что я и так уже прекрасно знаю — никто мне не мешает взять и переехать в Питер.)
а самое, самое-самое — потом мы ехали в машине обратно (и жаль, что не ехали дольше!), и разговор еще до посадки пошел про музыку, я как-то упомянула, что пишу сама, и оказалось, что Б. тоже, а другому новому чуваку очень про все это интересно, и я даже поставила им свой единственный пока написанный трек! (кстати, сюда я его не приносила, надо исправиться.) а потом из меня просто полилось — про музыку, про то, как я живу ушами, как у меня в голове песни ремиксятся друг с другом, про мое внутреннее радио и про то, как понять и полюбить классическую музыку.
и все это время играл Брамс из моего телефона.
и должно было быть так холодно, но было так тепло.